Священномученик Николай Толгский
Протоиерей Николай Васильевич Толгский (1886 – 1938), священномученик. Память 14 августа и в Соборе новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Родился 20 февраля 1886 года в селе Дорки Бронницкого уезда Московской губернии в семье священника Василия Толгского и его супруги Марии Петровны (урожденной Казанской). Николай был восьмым ребенком. Старшие братья Сергей и Александр тоже стали священниками.
Своих детей батюшка с матушкой воспитывали строго, в уважении к старшим. При доме было большое хозяйство. С малых лет сыновья и дочери приучались к крестьянской работе. Каждое серьезное дело начиналось с благословения. Отец Василий сумел дать своим детям разностороннее домашнее образование, развил в детях любовь к труду на пользу ближнего, отзывчивость к окружающим, привил много полезных умений и навыков. Сыновья и дочери прекрасно пели и играли на многих музыкальных инструментах.
У Николая был абсолютный слух. Он хорошо пел, играл на скрипке, а также регентовал лучшим в уезде Дорковским детским церковным хором, организованным отцом Василием, большим знатоком и любителем церковной музыки.
В 1897 году Николай был определен в Донское духовное училище. В 1901 году поступил в Московскую духовную семинарию, которую окончил в 1907 году по первому разряду. В 1911 году окончил Московскую духовную академию со степенью кандидата богословия за сочинение на тему «Надгробные проповеди у важнейших представителей русского проповедничества XVIII-XIX веков».
В сентябре 1911 года он обвенчался с дочерью офицера Александрой Марковной Коньковой в церкви святителя Николая Явленного на Арбате. Впоследствии у них родился сын Юрий.
24 ноября 1911 года был рукоположен в сан священника и определен к Крестовоздвиженской церкви села Алтуфьево Московской губернии.
16 марта 1913 года был переведен в московский храм преподобного Сергия в Пушкарях; брат Василий перешел к нему в качестве регента с частью своего хора.
Отец Николай обладал удивительным даром слова, за что близкие звали его Златоустом. Слушать его проповеди приезжали и приходили с разных концов Москвы.
Он также был талантливым педагогом. Священник не только вел уроки Закона Божия в церковноприходской школе – в разные годы он являлся законоучителем в Лупихинском земском народном училище, Падешкинской шестигодичной уездной земской школе, в 1916-м был приглашен на штатную должность законоучителя в Московскую частную женскую гимназию Гейне, а затем в частное реальное училище.
Помимо пастырской и духовно-просветительской деятельности о.Николай по распоряжению епархиального начальства исполнял и общественные послушания. Например, он приводил к присяге свидетелей у мирового судьи Сретенского участка.
После революции отец Николай Толгский продолжил заниматься просветительской деятельностью, создавал хоры. Он был назначен благочинным Сретенского соро́ка церквей, возведен Святейшим Патриархом Тихоном в сан протоиерея и награжден митрой.
В 1922 году его арестовали за преподавание Закона Божия, но через две недели отпустили.
Отец Николай был противником обновленчества. Из доноса: «На вопрос одной из присутствующих на встрече с верующими, как он смотрит на Александра Введенского, ответил: «Я его плохо знаю, и он не нашей ориентации»».
В 1930 и 1931 годах протоиерея Николая Толгского неоднократно вызывали в органы безопасности, однако в то время обошлось без ареста. Боясь потерять полноценные гражданские права и социальную поддержку государства, супруга уговаривала его снять с себя сан и перейти на преподавательскую работу, но батюшка оставался непреклонным и продолжал служить. В конце концов матушка не выдержала испытаний, получила развод и ушла из дома, порвав всякие отношения с семьей Толгских.
В его квартире на первом этаже церковного дома произвели «уплотнение» – отец Николай вынужден был переселиться в шестиметровую комнатку на втором этаже без удобств. Готовить пищу там было невозможно, и он ходил обедать к старшей сестре Марии Васильевне, супруге второго священника Сергиевской церкви о.Сергия Лебедева. Сын Юрий из соображений безопасности переехал жить к родственникам, с отцом виделся редко…
От душевных страданий и голода у отца Николая испортилось здоровье. Ему как «лишенцу» не полагалось медицинской помощи, и он лечился, довольствуясь услугами знакомых верующих – частных врачей. По свидетельству близких, всегда жизнерадостный батюшка очень погрустнел. Но ни прихожане, ни друзья никогда не слышали от него жалобы или досадливого слова, не было в нем ни следа раздражения или угрюмости.
Из соседних закрытых приходов в Сергиевскую церковь стали стекаться верующие. Власти искали предлог, чтобы арестовать протоиерея Николая Толгского. 12 апреля 1935 года священник был арестован вместе с несколькими прихожанами: князем Н.Н. Мосальским, дворянками сестрами В.С. и О.С. Просторовыми, бывшим офицером В.И. Милеевым, А.С. Егоровым и А.П. Лебедевой; его заключили в Бутырский изолятор.
Из справки на арест о.Николая, выданной СПО УГБ НКВД 10 апреля 1935 года: «Священник Толгский проводит активную работу по объединению вокруг Церкви наибольшего количества верующих, особенно молодежи, которых призывает к защите Церкви и духовенства от насилий Советской власти».
29 мая 1935 года оперуполномоченный СПО УГБ постановил: «Материал на Н.В. Толгского выделить в особое производство и направить для внесудебного разбирательства на Особое Совещание при НКВД СССР, поскольку… настоятель церкви Сергия в Пушкарях группирует вокруг себя верующих, обрабатывая их в религиозном и антисоветском духе, склоняя на тайное монашество и подготавливая верующих к подвижничеству и страданиям за Православную веру. Проводит систематически антисоветскую агитацию и распространяет ложные слухи о якобы проводимых Советской властью гонениях на религию и верующих».
Виновным в контрреволюционной деятельности отец Николай себя не признал.
35 мая 1935 года особым совещанием при НКВД СССР приговорен к трем годам ссылки в Казахстан. Его отправили в село Ленинское Чимкентского района. Не успев еще как следует обжиться, едва зарегистрировавшись в комендатуре, Николай Васильевич устроил в центральном парке занятия хорового кружка. На репетиции хора в парк бежали все от мала до велика.
В 1935-1936 годах в Южно-Казахстанской области было сконцентрировано практически все репрессированные православные иерархи из центральных районов России. Протоиерей Николай Толгский во время пребывания в ссылке трижды приезжал к митрополиту Кириллу (Смирнову), также сосланному в Казахстан, в Яны-Курган. Он всеми силами стремился вернуться к пастырскому служению и советовался по этому поводу с митрополитом Кириллом.
В свободные от работы часы батюшка писал роман «О законах последнего времени». Старался быть в курсе происходящих событий, читал газеты и журналы.
В своем последнем письме родным он писал: «Только с работой плохо – негде служить, а к физической работе не гожусь. Это путешествие дало мне массу материала – пиши не хочу. Только одно плохо: жизнь уходит. Впрочем, так и надо. Слава Богу за все, что получил от Него, и за все настоящее и будущее. И за внучонка, и за вас благодарю Его. Живите дружно и больше снисходите и прощайте друг другу. Не допускайте зла. Гоните его от себя».
23 июня 1937 года, находясь в ссылке, он был арестован в числе большой группы духовенства, монашествующих и мирян. Было инициировано дело N 723 «Об организации контрреволюционного центра церковников», во главе которого якобы стоял митрополит Казанский и Свияжский Кирилл (Смирнов). Всех фигурантов дела обвиняли в участии в работе некоего «контрреволюционного центра», «куда вошли значительные по количеству кадры церковников, монахов, попов» для «установления Патриаршества и главенства Церкви над государственной властью». Помимо этого, протоиерею Николаю Толгскому предъявили обвинение в том, что он был «руководителем ссыльного духовенства в Каракатском районе, по поручению [епископа] Кобранова группировал вокруг себя и осуществлял к/р руководство к/р элементом в селе Ленинском. Вел к/р агитацию пораженческого характера, писал к/р роман, изъятый при обыске».
Условия содержания заключенных в Чимкентской тюрьме были невыносимыми. С помощью истязаний и ночных допросов следователи пытались добиться от обвиняемых признательных показаний. На допросе на вопрос следователя: «Дайте показания о Вашей к/р деятельности», отец Николай ответил: «К/р деятельностью я не занимался и показать по этому вопросу ничего не могу». Священник отказался отвечать на вопросы следователя и вины своей не признал.
Протоколы следствия в отношении о.Николая несколько раз отправлялись на доследование. Особых зацепок для обвинения, кроме того, что Толгский – ссыльный священник, не было. В конце концов помощник областного прокурора отправил в НКВД окончательный вариант решения: «…Дело возвратить для выполнения определения облсуда. Изъять из дела все протоколы допроса, передопросить всех свидетелей и обвиняемого, указав в их показаниях, например: «дискредитировал советскую конституцию и вождей партии и правительства» – исключив фамилии, а постановление, заключение прокурора и приговор суда изъять из дела, скорректировать их, исключить всякие выражения, не могущие быть в уголовном деле».
Вскоре в отношении протоиерей Николая Толгского было вынесено новое обвинительное заключение, переквалифицированное по ст.58-10: «Проводил среди населения антисоветскую агитацию, дискредитировал вождей партии и правительства».
4 ноября 1937 года «тройкой» при УНКВД по Южно-Казахстанской области отец Николай был приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян 11 января 1938 года в Лисьей балке города Чимкента; точное место его захоронения неизвестно.
К концу февраля 1938 года в живых не осталось никого из арестованных по делу N723. Родные долгое время ничего не знали о расстреле о. Николая. Семье сообщили, что «срок осужденному увеличен на 10 лет». В 1943 году органы НКВД сообщили сыну священника, Юрию Николаевичу Толгскому, что его отец «скончался в ноябре 1943 года от голода».
5 июня 1958 года протоиерей Николай Толгский был реабилитирован президиумом Южно-Казахстанского облсуда по делу 1937-го года.
В 1988 году Ю.Н. Толгский сделал запрос в МГБ. Следователь СО УКГБ по Москве и МО произвел осмотр архивного уголовного дела Д.9776, по которому среди других лиц проходил о.Николай. Было установлено, что допрошенные обвиняемые и свидетели никаких показаний, подтверждающих противоправную деятельность священнослужителя, не дали, арест и предварительное следствие по делу велось с нарушениями закона: ордер на арест и обыск оказались не санкционированы прокурором, обвинительное заключение не утверждено, а осужденный по окончании следствия с материалами дела не был ознакомлен. Президиум Московского городского суда от 16 июня 1988г. вынес решение: «Отменить Постановление ОСО при НКВД СССР от 31 мая 1935 года, дело в отношении Толгского Н.В. прекратить за отсутствием в его действиях состава преступления».
Протоиерей Николай Толгский был причислен к лику новомучеников и исповедников Российских на Архиерейском соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 года.
По материалам открытой православной энциклопедии «Древо»